В течение 3-х недель с того момента, когда врач из женской консультации стала настойчиво предлагать мне госпитализацию, я ходила к своему врачу в роддом (я заключила платный контракт на роды), она смотрела меня на кресле, говорила «не готова» и я шла домой.
В конце концов, когда срок родов прошел, а я была, по-прежнему, «не готова», мы договорились, что в пятницу я ложусь в роддом по-любому.
Так и случилось, без всякого намека на схватки я явилась в роддом в пятницу днем. Врач сказала, что сегодня будем рожать, посмотрела меня на кресле, сказала как обычно, поделала какие-то неприятные манипуляции, и я отправилась в "патологию" дожидаться схваток.
Ближе к вечеру, часов в 6-7 я почувствовала какие-то слабенькие спазмы внизу живота, совершенно не было больно, даже не сравнить с менструальной болью. Пришел мой муж, мы с ним посидели, поговорили (на зависть тех, кто лежал бесплатно).
Вообще, эта система очень «интересна», к тем, кто рожает по контракту, пропускают посетителей в любое время, к тем, кто бесплатно – нет. Они разговаривают с мужьями через видеотелефон или, по-старинке, кричат в окно. При этом и платные и бесплатные палаты находятся на одном этаже, т.е. заботой о гигиене такие ограничения нельзя объяснить.
Болтая с мужем, я все думала, схватки у меня или нет. Когда он ушел, прилегла на койку полистать журнал, и тут раздался странный хлопок. Я сначала не поняла, что случилось, но вылившееся из меня море воды, свидетельствовало о приближении родов.
Раньше я думала, как понять, что воды отходят, не могла представить себе СКОЛЬКО их. Ни с чем не спутаешь.
В родблоке не было ничего интересного. Сначала схватки были терпимые, болтала с соседками, следила за временем. А потом, когда стало по-настоящему больно, все было как в тумане. Мне дали какую-то маску, чтобы дышать, поставили капельницу, и я с этими проводками и трубочками ворочалась на каталке, думая: «Когда же это кончится».
В каком-то рассказе о родах я прочла фразу: «Хотелось все бросить и уйти» - это про меня.
В итоге, около 3-х ночи меня перевели на кресло, где надо было тужиться. Я это честно делала, как могла. Получалось неважно. Я была последняя, кто рожал в ту ночь. Собрались все врачи, которые были в родблоке, и мной руководили.
В конце концов обмотали меня пеленкой, надавили сверху на живот, разрезали промежность и СВЕРШИЛОСЬ! Родился мой малыш, розовенький с сиреневыми пятнами, возмущенно запищал.
Мне положили его на живот - такого маленького, теплого и беззащитного. Но с прической из черных волосиков и серьезным выражением лица.
Я наслаждалась жизнью, смотрела, как его обмывают, измеряют, пеленают. Мой малыш очень симпатичный, акушерки восхищались, а мне было очень приятно.
Потом, когда мне наложили швы, и все удалились, остались только мы с малышом смотреть друг на друга. Он лежал с открытыми глазками, обозревал пространство и не плакал. А я смотрела на него, не отрываясь, стараясь запомнить его личико, чтобы обязательно узнать его среди других деток (очень я боялась, что могут перепутать).
Когда вышла из роддома, воспоминания о перенесенной боли были очень сильны (к этому добавлялась еще невозможность некоторое время сидеть из-за швов), а потом все забылось.
Теперь кажется, что и не было ничего особенного, так и должно быть. Счастье иметь ребенка стоит всех этих мук. Теперь постоянно думаю о братике или сестренке для моего сыночка.
